Александр Панин о том, как исследовать креативный потенциал города
Ну во-первых, ООН объявила 2021 год Международным годом креативной экономики в целях устойчивого развития. Признается особая роль креативной экономики в создании рабочих мест, новых стартапов, сверхмалых, малых и средних предприятий, ликвидации голода и бедности.
Во-вторых, Президент В. Путин 13 ноября 2020 года поручил Правительству РФ и АСИ разобраться с пустующими промышленными территориями в городах и продумать их использование для креативной экономики. А в Администрации Президента РФ под руководством С.В. Кириенко создана рабочая группа по развитию креативных индустрий. Министерство культуры России уже разработала проект Концепции развития творческих (креативных) индустрий и механизмов осуществления их государственной поддержки в крупных и крупнейших агломерациях.
Поэтому да, действительно об актуальности креативной экономики заявлено на самом высоком государственном уровне и регионам дан мощный импульс. Но региональные власти почти везде в стране довольно медленно раскачиваются, пытаясь оценить для себя политические и экономические риски. И конечно дело буксует!
Параллельно, прямо сейчас мы видим, как сотни активных городских сообществ по всей стране пытаются формировать новую повестку создания креативных пространств, объединять представителей искусства, науки, бизнеса да и просто творческих неравнодушных людей. И я вижу, как непросто им это дается.
Понимаете, ещё недавно города развивались совсем по другим законам. Многие советские (да и мировые) города, понимались исключительно как набор промышленных и производственных функций, и как бы к ним, к этим функциям, прилагались людские ресурсы. Причем функциональные зоны чётко регламентировались - здесь человек живет, здесь работает, а здесь отдыхает. Поэтому когда производство стало покидать города, многие не могли в это поверить. Казалось, что исчезает главная суть города, его промышленные функции. Я и сейчас в общении с мэрами городов слышу сожаление и отчаяние, что не удается создать индустриальный парк или новое производство, которое бы изменило состояние рынка труда и уменьшило безработицу.
Если из города уходит рабочий, то кто же приходит на смену? За счёт чего, а главное кого будут существовать города? Так вот на смену индустриальной пришла постиндустриальная экономика, и собственно на сцене появляется креативный класс. Здесь нужно дать пояснение. Термин «креативный класс» - новый, но вы наверняка о нем слышали. Придумал его в 2002 г. Ричард Флорида. В своём исследовании он пришёл к выводу, что экономическое развитие зависит совсем не от ресурсов или технологий, а от талантливых людей. Именно они становятся основой развития городов. Он довольно детально описал возможные портреты этих людей - без галстуков, с серьгой в ухе, на велосипеде или самокате и т.д. Надо сказать, что потом его выводы относительно креативного класса несколько раз менялись, но чтобы узнать об этом, лучше обратиться непосредственно к его работам.
Поэтому подчеркну, что креативные пространства сегодня – это, возможно, единственный инструмент преодоления застоя и кризиса в городах. По сути, это локомотивы, способные вытащить города из деградации.
Ну конечно! И уже давно. Мой коллега, географ Алексей Новиков из Habidatum, недавно делал прекрасную публикацию о том, что даёт искусство экономике. Так вот, вклад культуры и искусства в экономику США приближается к 1 триллиону долларов. Это выручка, которую дают музеи, выставки и другие предприятия культуры. Причём ежегодный рост этой выручки (в среднем около 4%) намного опережает рост ВВП США. На каждый доллар, вложенный в эту «музейную» экономику, консолидированный бюджет страны получает от 7 до 10 долларов, то есть на порядок больше вложенной суммы! А на 100 занятых в этом секторе приходится 70 занятых в смежных секторах экономики.
Сектор креативных индустрий по оценкам ряда британских консалтинговых компаний растёт ежегодно на 14% даже в условиях экономического спада последствий COVID-19.
Вот что такое постиндустриальная экономика! И да, это работает!
Их несколько.
Во-первых, это желание повторить успешные локальные кейсы без понимания местной специфики: создать в своём городе «Флакон» или «Винзавод» путем реноваций недействующих промзон. Но надо понимать – то, что работает на территории с численностью 12 млн. чел., не будет работать в городе с численностью в 500 тыс. И надо понимать, что города в стране очень и очень разные. Нужны уникальные подходы.
Во-вторых, опасно думать о реновации промзон в условиях ветшающих городских центров. Такая проблема есть и в Ставрополе. Понять это легко - стоимость квартиры в историческом центре в доме конца 19 века на проспекте Карла Маркса или Октябрьской Революции меньше, чем стоимость квартиры на периферии города в микрорайоне «Перспективный». Это значит, что у исторического центра города нет высокого статуса и особой репутации. За активными фасадами удивительных по красоте исторических зданий не находятся дорогие рестораны, галереи художников, антикварные салоны. Здесь огромный дефицит в событийной повестке и разнообразных функциях. Одним словом, эта часть города могла бы быть похожа на «Патрики» (район Патриарших прудов) в Москве или Латинский квартал в Париже – классический пример уютной буржуазной улицы. Но этого пока не происходит.
В-третьих, стремление к «хайпу» у местных сообществ в отсутствии честных городских исследований. Ну нельзя проектировать креативную экономику, не понимая город и то, как устроен его культурный ландшафт - какие здесь живут художники и музыканты, чего не хватает ученым, над чем работают программисты и т.д. Наша задача - сделать так, чтобы очень разные и часто не связанные между собой горожане из сферы искусства, науки, дизайна и т.д. снова стали взаимодействовать и обогащать друг друга. Нужна очень большая и кропотливая научная работа.
Я приведу очень ставропольский пример. Дружба и совместные проекты художника Павла Гречишкина с ботаником и географом Василием Скрипчинским не только обогатила обоих, но и очень сильно повлияла на культурную и исследовательскую среду в городе. Так появился Ботанический сад, бесценная галерея художника, тысячи учеников, последователей и поклонников их таланта.
А начинается всё с конца 50-х, когда они вместе отправляются в совместные экспедиции, создают гербарии и подробные изображения растений, изучают ландшафты Северного Кавказа и т.д.
Работы Павла Моисеевича резко приобретают более глубокое научное содержание, новые смыслы. В то же время Василий Васильевич получает мощную популяризацию своего дела и всего того, что ему дорого. Вместе с минеральной водой «Нарзан», курортами КМВ, настойкой «Стрижамент» и другими брендами советского Ставрополья первым секретарям, союзной элите, начинают дарить картины Гречишкина. Соответственно, появляется мощная узнаваемость края на уровне СССР. Это сравнительно недавняя история, когда дружба ученого и художника приводит к мощным синергетическим эффектам. Вот это то, что я называю прообразом креативной среды и креативного класса.
У Ставрополя исторически мощный творческий потенциал: художники, дизайнеры, музыканты, работники IT-сферы. Не стоит забывать и о том, что в городе несколько университетов - мест скопления молодых и активных людей. Только в СКФУ обучается более 20 тыс. студентов, и трудятся несколько тысяч преподавателей и ученых.
Но само по себе это не является гарантией, что креативная экономика вдруг заработает.
Вы не можете генерировать супер-креативный продукт, если у вас нет среды. Создание креативной среды - это не какое-то священное нечто, которое само нарастёт или не нарастёт. Это вопрос планирования - грамотного, тонкого, осторожного.
Проблема в том, что представители креативного класса очень разные и почти не связаны между собой. Они слабо участвуют в жизни города, а город слабо участвует в их жизни. И один креативный кластер эту проблему не решит. Работа должна вестись комплексно, на качественно ином уровне. Речь идёт не просто о том, чтобы создать креативное пространство, создать такой, знаете ли, торговый центр из людей искусства. А настроить город и городскую среду таким образом, чтобы он получил новые смыслы и траектории развития. Мы должны думать не столько о том, как повлиять на морфологию города (построить новые дома, переложить плитку, заменить бордюры), сколько о тех людях, которые формируют культурный ландшафт сейчас и будут формировать в будущем.
Именно об этом мы говорили на субботней встрече в «Октябре»: невозможно будет создавать креативную экономику «с наскока», не исследовав, как сейчас работает городская среда Ставрополя и каких изменений она потребует. Я специально прилетел на дискуссию, потому что команда, которая пытается таким образом осмыслить город, кажется мне одной из самых интересных в стране - Анна Багдасарова, Вадим Крюков, Лада Дубинина, Михаил Бойко. Постараемся им помочь!
Именно поэтому я предлагаю проведение специального исследования «Перепись представителей креативного класса». Мы очень серьёзно думаем над её методикой и технологией. Надо понимать, что это не перепись в классическом понимании, а сложная система выявления и оценки креативного потенциала, которая основывается на самых разных источниках – BigData и анализ социальных сетей, серии социологических опросов включая глубинные интервью, инфраструктурные и другие объективные данные о том, чем владеют, где трудятся и живут представители творческих профессий, официальной статистики и многое другое. На основе полученных данных будут разработаны карты, пространственные модели среды и создан живой Атлас креативного потенциала города. Так мы поймём культурный ландшафт города, его проблемы, страхи и потребности представителей творческих профессий. И вот только после этой работы стоит приступать к другим этапам - широкому обсуждению с городскими сообществами, поиску инвесторов и помещений, проектированию и наполнению креативных пространств.
